[uplush]

Итак, начинаю выкладку исполнений. Первый пошел.

3. Original. Она (журналистка или студентка журфака)/Он (городская страшилка, иной — на выбор, можно поэкзотичнее)). Она верит в мистику и страстно желает писать о легендах города/страны/местности. Она готова пуститься даже в опасную и непредсказуемую авантюру, лишь бы взять интервью/написать статью без согласия на интервью. Она бредит иными. Он — страшная легенда города/страны/местности. Никто в здравом уме не стал бы искать встречи с ним и тем более не пытался бы сфотографировать и явить подтверждение его существования миру. Но она исключение…

2689 слов

Третья чашка кофе наконец-то помогла взбодриться. Хотя, пожалуй, бодростью такое состояние назвать можно с большой натяжкой. Саманта ощущала себя белкой из «Ледникового Периода»: хотелось прыгать и биться головой о стены. Только желудя для полного счастья не хватало.
- Опять возле кофемашины тусуешься, – насмешливо заметил заглянувший на кухню Боб.
- А ты опять совершаешь паломничество к холодильнику? – парировала Саманта. – Там, наверное, половина жратвы – твоя.
- Мужчине нужно больше микроэлементов, - важно сообщил Боб, похлопав себя по объемному пузу.
- Зато мне некуда впихнуть мой контейнер с обедом.
- Как будто ты нормально обедаешь, - проворчал Боб. – Питаешься только кофе.
Он открыл холодильник, зашуршал упаковками сендвичей. Саманта помыла свою кружку, поставила ее в шкафчик и уже собралась уйти, когда Боб вдруг заговорил.
- Завязывала бы ты с ночными похождениями, Сэм.
Она тяжко вздохнула. Опять двадцать пять.
- Бобби, не начинай.
- Буду начинать, пока не вставлю тебе мозги на место, - запальчиво проговорил Боб, обвиняюще указывая на Саманту сендвичем. – Хватит гоняться за всякой ерундой. Призраки, оборотни… Их не существует. Ты же не обсмотревшаяся «Сумерек» девчонка, чтобы мечтать о прекрасном бледном вампире.
- Я ни о чем таком не мечтаю. Иные действительно существуют. Я же показывала тебе материалы.
Боб отмахнулся от нее.
- Я уже говорил, все эти странные события можно объяснить логично.
Саманта прищурилась.
- И даже труп насильника, висящий на проводах? Никакой человек не смог бы его там подвесить, не получив смертельный удар током.
- Ну-ну, можно было временно отключить подстанцию…
Саманта фыркнула. Они с Бобом не раз это проходили. Она понимала, он волнуется за нее. Но какого черта? Онне ее папочка.
- Легенда о духе города появилась неспроста. Я хочу выяснить правду и рассказать ее людям. Разве не в этом главная задача любого журналиста? Рассказывать правду.
- Но не с риском для жизни, - буркнул Боб. – Ты таскаешься ночью по самым злачным районам. Одна.
- Опасно для жизни, - медленно повторила Саманта и нехорошо усмехнулась. – А как же все журналисты, которые погибли, пытаясь сделать репортаж о войне или о мафии? Судя по твоим словам, они те еще идиоты.
- Так и есть. Раскрытая ими правда погоды не сделала, жизнь за такое отдавать не стоит.
Саманта уже собралась высказать все, что думает о трусах, вроде Боба, которые не вылезают дальше своего кабинета, но сдержалась и только процедила:
- Ты слишком засиделся в отделе новостей.
Сегодня Саманта снова собиралась отправиться на прогулку по ночному городу, и ворчание Боба ее не остановит. Ничего страшного, с ней ее верный «Глок» да и драться она умеет неплохо, не зря четыре раза в неделю прыгает на татами.
***
В баре «Улыбка» как всегда было немноголюдно. За это Коул его и любил. А еще за атмосферу старины. Пианист на сцене играл мелодии из тридцатых, очаровательная Фанни сладко пела в микрофон, кутаясь в боа из страусовых перьев. На стенах – плакаты с фильмами Золотого Века Голливуда, над барной стойкой висел Томми-ган.
Коул любил то лихое времечко. Тогда он был еще молодым (если вообще можно говорить о возрасте таких существ, как он): он не так давно осознал себя, как сущность, и все для него было в новинку. Ему не очень нравилось, как город изменился с тех пор. Все эти новые технологии, мобильные телефоны, интернет… Если говорить человеческими терминами, перемены вызвали у Коула зуд где-то в районе затылка.
С годами появлялись новые существа, вымирали старые виды. За последние лет десять это происходило особенно быстро. Новички казались Коулу слишком шумными и суетливыми. Некоторые еще и пытались оспаривать его авторитет. Ха! Он быстро усмирял строптивцев.
Виктор поставил перед Коулом бокал с янтарным виски, переливающимся всеми оттенками оранжевого в слабом свете ламп.
- Вам ведь как обычно?
Коул благодарно улыбнулся. Виктор всегда предпочитал обслуживать важного гостя сам, хоть и был хозяином бара и главой местного клана вампиров. В свете последнего название заведения выглядело особенно пикантно. Виктор уверял, что в этом нет никакой иронии и намека. Врал, конечно.
- Эта журналистка опять вчера заходила, - обронил Виктор.
Коул только хмыкнул и залпом осушил бокал. Все-таки хорошо, что он, в отличие от некоторых других сущностей, может чувствовать вкус пищи и напитков.
- Если девчонка продолжит копать, то может влипнуть в неприятности, - продолжал Виктор.
- С каких пор ты стал так заботиться о людях? –ехидно осведомился Коул.
- Если ее прихлопнет кто-то из наших, это привлечет ненужное внимание, - буркнул Виктор. – И так в последнее время много происшествий было.
Коул кивнул, ему несколько раз приходилось помогать разным кланам заметать следы.
- Все из-за этих книжонок и фильмов, - Виктору перевалило за семьсот, и возраст давал о себе знать – он обожал пожаловаться на жизнь в духе: «раньше трава была зеленее, кровь гуще и солнца меньше».
Коул не мог его винить. Сам такой.
- Теперь проходу нет от девиц, ищущих вампиров, - нудил Виктор. – Парни же не железные. Когда такая сама к тебе лезет да шею подставляет, как можно устоять?
Коул красноречиво потряс пустым стаканом. Виктор быстро плеснул еще виски.
Поднося стакан к губам, Коул ощутил… непорядок. Так он это называл. Чувство, когда в городе творились всякие непотребства. Вроде художеств недавнего маньяка-культиста, которого пришлось изловить и отправить в лучший мир. Или не лучший, если все истории об Аде - правда.
Но Коул далеко не всегда вмешивался в подобные истории. Он же не Бэтмен. Он – хозяин города. Убийства, грабежи и насилие – часть жизни города.
Но сегодня происходило действительно что-то неприятное. Коул чуть прикрыл глаза и увидел слабо освещенный переулок. Девушка с короткой стрижкой прижалась к стене, держа перед собой пистолет. Ее руки едва заметно дрожали. Из темноты на нее наступали две гротескные фигуры с густыми гривами и чуть согнутыми ногами. Вервольфы. Опять Майк шалит. Сколько раз Коул ему говорил не охотиться на людей. Если уж лунный свет взыграл в крови так, что прямо невмоготу, то погоняй бомжей. Нет, ему все подавай женщин. Мясо у них, видите ли, нежнее.
Пожалуй, стоит вмешаться.
- Я скоро вернусь, - пообещал Коул и растворился в воздухе.
На стойке остался сиротливо стоять недопитый стакан.
***
Город ночью выглядит совсем не так, как днем. Идя по привычной улице, вполне можешь ее не узнать. Мрак скрывал мусор, лунный свет резче выделял очертания предметов, огни неоновой рекламы создавали в воздухе блики, напоминающиепризраков или светлячков. Даже прохожие на улицах казались не просто людьми, а сказочными зверями. Из их шляп вырастали рога, плащи превращались в крылья.
Саманта любила ночь. Время тайны. Время свободы.
Наверное, поэтому ее так увлекали рассказы о потаенной жизни города. Ведь нечисть выбирается из своих укрытий именно по ночам. По ночам происходят жуткие и чудесные события. Именно ночами, если верить легендам, дух города бродит по улицам, проверяя, все ли в порядке. Об этом существе Саманте рассказывала бабушка. По ее словам в городе постепенно накапливается энергия, пропитывает стены домов, мостовые и со временем обретает разум. Так появляется душа города.
Бабушка была уверена, что именно этот дух спас ее, когда она тонула в реке.
«Мужчина с золотым глазами», - говорила она.
«Совсем спятила на старости лет», - шептала мама на ухо отцу, но Саманта все слышала и негодовала: бабушка ведь правду говорит!
Возможно, сейчас Самантой отчасти двигало то детское желание доказать, что бабушка права.
Саманта добралась до Дымной дыры, самого злачного района города, расположенного недалеко от завода, чьи вечно дымящиеся трубы и дали ему название. Именно здесь нашли труп маньяка. За пару месяцев до этого – кровавое месиво в притоне педофилов. Живущие здесь люди чаще других сообщали о полтергейстах, призраках и других странных явлениях.
Сегодня Саманта собиралась проверить развалины одного дома, где, по слухам, совершались жертвоприношения.
Но до него она так и не добралась.
В переулке дорогу ей преградила высокая широкоплечая фигура. Сначала Саманта приняла ее за обычного головореза, но, когда фигура вышла на в свет фонаря, увидела вытянутую волчью морду. Существо передвигалось на задних лапах и даже носило джинсы, но вот верхняя часть его тела оставалась без одежды. Да и зачем одежда при такой густой шерсти?
Вервольф выглядел точно так, как его рисовали на картинках.
Саманта растерялась всего на пару мгновений. Все-таки она была мысленно готова к такой встрече. Развернувшись, она собралась выбежать из переулка. Но не тут-то было. Путь к отступлению преградил второй вервольф. Точная копия первого, только в шортах.
Прижавшись спиной к стене, Саманта выхватила из сумочки пистолет. Вот и получила долгожданную встречу с иными. Первую и последнюю.
Вервольфы надвигались на нее медленно, то ли смакуя момент, то ли опасаясь пистолета. Саманта спустила курок, целясь ближайшему вервольфу в глаз. Его силуэт на мгновение стал размытым, затем раздался звук от удара пули о бетонную стену.
Саманта продолжала стрелять. Бесполезно. Вервольфы уклонялись от пуль, почти как гребаный Нео. Нет, даже лучше. Один из них издал звук, похожий на странную смесь рыка и смеха. Похоже, для них происходящее было лишь игрой.
Пистолет щелкнул. Патроны кончились. Вот тогда Саманте стало по-настоящему страшно. Она полезла в сумочку за запасной обоймой, судорожно роясь среди какой-то мелочи и проклиная себя за то, что не положила обойму в карман. Дура, дура, дура набитая!
Один из вервольфов склонился к ней совсем близко, она ощутила на щеке его дыхание, пахнущее тухлым мясом. Саманта застыла, как загипнотизированный удавом кролик. По коже побежали ледяные мурашки, желудок свернулся узлом. Колени подогнулись, и она бы сползла по стене на землю, если бы вервольф не схватил ее за плечо. Когти порвали куртку, впились в кожу.
- Даже не знаю, что с тобой лучше сделать, сладкая девочка, - прорычал вервольф Саманте в ухо. – Трахнуть или съесть. Может и то, и другое?
- Ай-ай, Майк, как тебе не стыдно так грубо разговаривать с дамой? – низкий чуть хрипловатый голос звучал вроде бы небрежно, но за шутливым тоном крылась угроза.
Вервольф мгновенно отпустил Саманту, и она смогла, наконец, упасть на землю. Она бы предпочла удрать, да ноги отказали.
Прямо под фонарем стоял мужчина в длинном темном плаще с высоким воротником. Он вскинул голову и в слабом свете сверкнули золотом глаза.
У Саманты перехватило дыхание. Неужели?..
- Она – наша добыча, не мешай, Коул, - рыкнул тот вервольф, который лапал Саманту. Видимо, его и звали Майк.
Его приятель согласно заворчал.
Названный Коулом чуть прищурил глаза, и откуда не возьмись в переулке подул ветер. Всколыхнул полы черного плаща, пробежался по шерсти вервольфов. Пробрал потусторонним холодом Саманту.
- Есть правила. И эти правила должны соблюдать все, - опасно мягко произнес Коул.
- Правила, правила, - пробухтел Майк. – Уже и загулявшую девчонку сожрать нельзя.
- Нельзя. Или ты хочешь, чтобы по вашим обычным местам охоты шастали толпы полицейских? Не будь дураком, Майк. Купите себе откормленного бычка, зажарьте со специями. Могу даже подсказать пару хороших рецептов.
- Засунь свои рецепты себе в жопу.
Майк на миг обернулся, прожег Саманту взглядом, затем подпрыгнул вверх и бесшумно исчез, будто его и не было. Второй вервольф скрылся также быстро.
Коул подошел к Саманте. Протянув руку, осведомился одновременно галантно и насмешливо:
- Вам не нужно сменное белье, мисс?
- Нет, - Саманта сама не услышала своего голоса, поэтому, прочистив горло, повторила. – Нет.
- Вот и славно.
Коул рывком поднял ее на ноги.
- Девушке не стоит гулять одной по таким районам.
Он говорил так буднично, словно не спас ее только что от двух вервольфов. Словно не призывал колдовской ветер.
Саманту вдруг прорвало, слова полились сами собой, будто в припадке истерии.
- Вы ведь дух города? Да? Да? Саманта Питерс, «Вестник». Вы не откажетесь дать мне развернутое интервью? Я могу вас сфотографировать?
Коул не удивился, только изогнул губы в странной усмешке. Его лицо… Саманта никак не могла запомнить черты его лица. Сперва ей показалось, что у него крупный орлиный нос, какой бывает у чистокровных индейцев. Но теперь он уже был курносым. И подбородок – то с ямочкой, то без. Возможно, это лишь игра света и тени или ее воображения (и нервов), но его лицо постоянно менялось. Неизменными оставались лишь золотые глаза, с черными булавками-зрачками.
- Интервью… И что же вы хотите у меня спросить?
Саманта растерялась, поняв, что в глубине души сама не верила в эту встречу. И даже вопросы для интервью не продумала! Ну не дура ли?
Однако находчивость – главный помощник журналиста.
- Расскажите сперва о себе. Как вы появились на свет? Ваше тело настоящее или лишь иллюзия? У вас есть физические потребности? – профессионально затараторила она.
- Про секс еще спросите, - услужливо подсказал Коул.
- И спрошу, - с вызовом заявила Саманта. – Так что, дадите мне интервью? Обещаю, оно будет на первой полосе.
Коул хохотнул.
- Не сомневаюсь. Как вы там говорите… это будет бомба.
Саманте показалось, что он уже готов. Неужели ей все-таки повезло? До сих пор не верилось. Какая-то часть ее сознания была убеждена, что все происходящее - сон.
-Где вам удобнее поговорить? Можно зайти в какой-нибудь бар. Или у вас есть жилье? Вы вообще где-то живете?
- Жилье, - задумчиво протянул Коул.
Он вдруг опустил руку Саманте на талию. Краткое ощущение невесомости, темнота в глазах. И Саманта поняла, что висит между небом и землей. Вскрикнув скорее от неожиданности, чем от страха, она вцепилась в лацкан плаща Коула. Ткань на ощупь была вполне настоящей – ворсистый такой кашемир.
- Не бойтесь, я вас держу, - сказал Коул. – Вы же хотели узнать, где я живу? Смотрите.
Саманта заставила себя оторвать взгляд от пуговицы на его плаще, чуть развернула голову.
Перед ней, как на ладони, лежал город. Золотистые ручейки огней, переплетающиеся, словно нити паутины. Или кровеносные сосуды. Огоньки искрились, пульсировали, точно живые. По венам города текла жизнь.
- Это – мой дом, - тихо проговорил Коул. – И это – я. Город.
Саманта попыталась что-то сказать, но в горле пересохло. Она и раньше видела город с высоты птичьего полета, когда делала репортаж с борта вертолета. Но тогда все было иначе. Да, вид открывался отличный, но она не видела жизни. А сейчас перед ней предстал целый мир в миниатюре.
Обернувшись к Коулу, она открыла рот, собираясь задать вопрос. Журналист не должен по-идиотски молчать! Но ее банально заткнули.
Поцелуем.
Саманта успела подумать, что губы у Коула удивительно осязаемые. И пахнет от него виски, сигаретами и почему-то автомобильными выхлопами. Еще она собралась возмутиться. И пнуть этого наглого духа между ног. Если там вообще есть, что пинать.
Но потом она пропала. Растворилась. Она стала песчинкой, которую понес вдаль мощный золотой поток. Вокруг нее мелькали образы. Иногда пронзительно-яркие. Иногда – тусклые, как выцветшие старые фотографии.
Вигвамы индейцев. Дым над кострами, поднимающийся к небесам. Шаман в головном уборе из перьев бьет в бубен и тянет заунывную песню.
Хлипкие деревянные домики. Грязный салун, пропахший потом и дешевым бренди. Трупы, раскачивающиеся на виселице.
Каменные здания, зажимающие узкую улицу. Стучащие по брусчатке колеса экипажей. Дамы в платьях с турнюрами, волочащимися за ними, как павлиньи хвосты.
Пары на танцплощадке. Цокот каблучков и джаз.
Грохот автоматных очередей. Звон битого стекла.
Хиппи в пестрых рубашках. Яркие нитки бисера. Парочки, занимающиеся любовью прямо на зеленой лужайке в парке.
Блестящие, точно лезвия клинков, небоскребы пронзают небо. На улицах теснятся машины. Уши разрывает визг клаксонов. Люди бегут куда-то, все бегут и бегут…
Огни закружились перед глазами, слившись в неразличимую кашу.
Саманта исчезла.
***
- Виски?
Саманта моргнула. Она сидела за барной стойкой, и худой бледный мужчина в старомодной черной жилетке с белоснежным жабо протягивал ей стакан. Саманта вцепилась в него, как утопающий в соломинку, и, опрокинув залпом, закашлялась.
- Осторожнее, мисс, - со смехом заметил сидящий рядом мужчина в темном плаще.
Саманта обернулась к нему. Его голос показался ей смутно знакомым, но нет, наверное, она обозналась.
Гораздо важнее сейчас было понять, как она попала в бар?
Так, кажется, она вышла из дома прогуляться. Потом к ней пристали какие-то хулиганы. Ей пришлось убегать.
Ну да, на пути попался бар, и она зашла сюда, чтобы прийти в себя.
- Сколько с меня? – Саманта полезла в сумочку за кошельком.
- Сегодня виски за счет заведения, мисс.
- О, спасибо, - Саманта улыбнулась бармену и вытащила телефон.
Пожалуй, стоило вызвать такси.
Какая-то мысль крутилась на краю сознания, как будто она забыла что-то очень важное. Но что?
Мужчина в плаще отсалютовал вслед уходящей Саманте стаканом.
***
- Она приходит сюда каждую неделю, - обвиняющим тоном сказал Виктор, кивком указав на столик, за которым сидела журналистка.
Сегодня для разнообразия она пришла не одна, а в компании кругленького мужчины в очках.
- И что в этом плохого? – с деланным изумлением спросил Коул. – У тебя появился еще один постоянный клиент. Может, даже два. Здорово же.
Виктор хмуро взглянул на него.
- Ты ведь не стер ей память до конца?
Коул только хмыкнул.
- Жестокий ты все-таки.
- И это говорит семисотлетний вампир?
Забрать у Саманты воспоминания, но оставить ощущение потери, показалось Коулу… забавным. Теперь она до конца жизни будет искать что-то, сама не зная что. Разве вечный поиск не удел настоящего журналиста?

Арт-вдохновение: savepic.ru/12002604.jpg